- Автор темы
- #1
Имя: ErickФамилия: Weba
Дата рождения: 02.01.2003
Национальность: Американец с русско-японскими корнями.
Место проживания/рождения: США, Лос-Сантос
Рост: 186 см
Вес: 82 кг
Телосложение: Спортивное
Цвет волос: Черный
Цвет глаз: Ярко-зеленые
Татуировки: НеТ
Дефекты кожи: Нет
Особенности: Характерная хмурая мимика, заметная походка с небольшой хромотой из-за старой травмы (не требует медицинского вмешательства)
Родители:
Отец: Leonard Weba
Дата рождения: 15.05.1971
Родом из Москвы, имел репутацию молчаливого, но жёсткого человека. Работал в логистике, но за ширмой службы скрывал участие в мафиозной структуре — сначала как связной, затем как аналитик маршрутов. Сыну никогда не рассказывал правду, но строгая система ценностей, любовь к дисциплине и сдержанность — всё это Эрик унаследовал именно от него.
Мать: Sakura Weba
Дата рождения: 10.09.1975
Родом из Токио. В юности была связана с японским преступным синдикатом, но ушла из него, выбрав мирную жизнь. Работала в книжном магазине, где окружала Эрика книгами о философии, тактике, психологии. Её чуткость и мягкость были уравновешивающей силой в семье. Именно она дала Эрику понимание баланса между контролем и состраданием.
Детство:
Эрик родился в северной части Лос-Сантоса, в районе, где жизнь не баловала комфортом, но учила стойкости с ранних лет. Его семья жила скромно, но стабильно: отец — молчаливый и строгий, работал в логистике, мать — мудрая и внимательная, управляла небольшим книжным магазином. Именно контраст этих двух фигур — суровая дисциплина отца и тёплая мудрость матери — стал первым важным уроком баланса, который Эрик впитал на уровне инстинкта.
С самых ранних лет он отличался особой тягой к порядку. В то время как сверстники устраивали хаос в песочницах, Эрик аккуратно выстраивал из палочек и камней воображаемые системы обороны, словно интуитивно понимая, что беспорядок всегда притягивает разрушение. Он не терпел, когда обижали младших, и часто вставал на защиту тех, кто не мог ответить. Он не был ни агрессивным, ни конфликтным, но обладал внутренним стержнем, который чувствовался даже в его молчании.
Когда Эрику было всего семь лет, он стал свидетелем трагедии — его лучший друг погиб в несчастном случае прямо у него на глазах. Этот момент стал его первой настоящей травмой. С тех пор он замкнулся, стал серьёзнее и молчаливее. Он начал бояться утраты, но не показывал этого. Страх, как он позже скажет, был не врагом, а учителем. Он научился держать всё внутри, вырабатывать спокойствие и холодную сосредоточенность как щит от хаоса мира.
Мать старалась не давить, но мягко направляла его интересы в книги. Он зачитывался тактикой, историями о великих стратегах, читал биографии полководцев, учёных, лидеров. Он рано начал понимать: в мире побеждают не самые сильные, а те, кто умеет думать, предугадывать, не теряться в моменте.
Юность:
В школе Эрик не стремился быть первым, но и незаметным он не был. Одноклассники чувствовали, что он отличается. Его уважали за уравновешенность, даже взрослые относились к нему с долей настороженной серьёзности — он не был “простой подросток”. Учителя отмечали его особенность: он мог быть абсолютно спокойным и сдержанным, а потом вдруг резко встать на защиту кого-то, нарушая любую субординацию. Он не позволял несправедливости процветать, даже если это означало конфликт с авторитетами.
В 16 лет с ним произошёл случай, который стал поворотной точкой в жизни. Он стал свидетелем ограбления. Находясь в магазине, Эрик не растерялся — он действовал с точностью, достойной профессионала. Он запомнил детали, помог раненому сотруднику, а позже дал полиции чёткие показания, которые помогли задержать преступника. Полицейские были удивлены не только его хладнокровием, но и тем, как точно он анализировал поведение.
С этого момента Эрик начал изучать законы, посещать тренировки по самообороне, боевым искусствам, читать всё, что касалось работы полиции и силовых структур. Он не романтизировал силу, он изучал её как инструмент. Его интересовал не конфликт, а то, как его можно предотвратить — дисциплиной, реакцией, решительностью.
В 17 лет, участвуя в тренировочном лагере LSPD для подростков, он получил травму колена. Это было не боевое ранение, а обычная неудача — подскользнулся на мокрой поверхности при беге, упал, и коленный сустав получил повреждение. Восстановление было болезненным и затянулось на месяцы. Но это стало началом его осознания того, что тело может подвести, а разум — никогда.
Взрослая жизнь:
После окончания школы Эрик не пошёл по академическому пути. Он выбрал практику. Работал водителем, грузчиком, охранником — на самых простых и, казалось бы, невидимых работах. Но именно в этом он видел настоящую школу жизни. Он общался с рабочими, слышал истории о потерях, бедности, выживании. Он учился видеть мир глазами тех, кто не жалуется, а просто живёт, не ожидая помощи. Эти годы воспитали в нём уважение к простому человеку.
Однако не всё в его биографии было прямолинейным. В один из самых трудных периодов, когда финансовое положение семьи было на грани, а сам Эрик переживал кризис идентичности после затяжной реабилитации, он оказался втянут в уличную группировку MG-13 — одну из самых жестоких и молчаливых банд в пригороде. Связь была случайной, но последствия — ощутимыми.
Эрик провёл в рядах MG-13 около трёх месяцев. Он не принимал участия в убийствах, но занимался логистикой, сопровождал «грузы», учился жить в условиях, где всё решается жестом, взглядом и мгновенной реакцией. Этот опыт стал для него самым грязным, но в то же время — самым отрезвляющим. Он увидел, как живёт улица, как работают беззаконие и страх, как система коррумпирована на каждом уровне. И он ушёл — молча, без конфликтов, но навсегда. Ушёл с внутренним решением больше никогда не быть частью хаоса.
Позже он перешёл в частную охранную организацию, где начал раскрывать свои аналитические и тактические способности. В отличие от многих, он не паниковал при возникновении угроз — он действовал. Его уважали, но не любили: он был слишком прямолинеен, слишком точен, слишком бескомпромиссен. Его не интересовали корпоративные игры — он выполнял задачу, уходил, и снова возвращался, если требовалось.
Затем — LSPD. Годы патрулей, задержаний, зачисток. И спустя время — работа в USSS. Затем — взрыв, травма, боль, протезы. И новое рождение.
Эрик родился в северной части Лос-Сантоса, в районе, где жизнь не баловала комфортом, но учила стойкости с ранних лет. Его семья жила скромно, но стабильно: отец — молчаливый и строгий, работал в логистике, мать — мудрая и внимательная, управляла небольшим книжным магазином. Именно контраст этих двух фигур — суровая дисциплина отца и тёплая мудрость матери — стал первым важным уроком баланса, который Эрик впитал на уровне инстинкта.
С самых ранних лет он отличался особой тягой к порядку. В то время как сверстники устраивали хаос в песочницах, Эрик аккуратно выстраивал из палочек и камней воображаемые системы обороны, словно интуитивно понимая, что беспорядок всегда притягивает разрушение. Он не терпел, когда обижали младших, и часто вставал на защиту тех, кто не мог ответить. Он не был ни агрессивным, ни конфликтным, но обладал внутренним стержнем, который чувствовался даже в его молчании.
Когда Эрику было всего семь лет, он стал свидетелем трагедии — его лучший друг погиб в несчастном случае прямо у него на глазах. Этот момент стал его первой настоящей травмой. С тех пор он замкнулся, стал серьёзнее и молчаливее. Он начал бояться утраты, но не показывал этого. Страх, как он позже скажет, был не врагом, а учителем. Он научился держать всё внутри, вырабатывать спокойствие и холодную сосредоточенность как щит от хаоса мира.
Мать старалась не давить, но мягко направляла его интересы в книги. Он зачитывался тактикой, историями о великих стратегах, читал биографии полководцев, учёных, лидеров. Он рано начал понимать: в мире побеждают не самые сильные, а те, кто умеет думать, предугадывать, не теряться в моменте.
Юность:
В школе Эрик не стремился быть первым, но и незаметным он не был. Одноклассники чувствовали, что он отличается. Его уважали за уравновешенность, даже взрослые относились к нему с долей настороженной серьёзности — он не был “простой подросток”. Учителя отмечали его особенность: он мог быть абсолютно спокойным и сдержанным, а потом вдруг резко встать на защиту кого-то, нарушая любую субординацию. Он не позволял несправедливости процветать, даже если это означало конфликт с авторитетами.
В 16 лет с ним произошёл случай, который стал поворотной точкой в жизни. Он стал свидетелем ограбления. Находясь в магазине, Эрик не растерялся — он действовал с точностью, достойной профессионала. Он запомнил детали, помог раненому сотруднику, а позже дал полиции чёткие показания, которые помогли задержать преступника. Полицейские были удивлены не только его хладнокровием, но и тем, как точно он анализировал поведение.
С этого момента Эрик начал изучать законы, посещать тренировки по самообороне, боевым искусствам, читать всё, что касалось работы полиции и силовых структур. Он не романтизировал силу, он изучал её как инструмент. Его интересовал не конфликт, а то, как его можно предотвратить — дисциплиной, реакцией, решительностью.
В 17 лет, участвуя в тренировочном лагере LSPD для подростков, он получил травму колена. Это было не боевое ранение, а обычная неудача — подскользнулся на мокрой поверхности при беге, упал, и коленный сустав получил повреждение. Восстановление было болезненным и затянулось на месяцы. Но это стало началом его осознания того, что тело может подвести, а разум — никогда.
Взрослая жизнь:
После окончания школы Эрик не пошёл по академическому пути. Он выбрал практику. Работал водителем, грузчиком, охранником — на самых простых и, казалось бы, невидимых работах. Но именно в этом он видел настоящую школу жизни. Он общался с рабочими, слышал истории о потерях, бедности, выживании. Он учился видеть мир глазами тех, кто не жалуется, а просто живёт, не ожидая помощи. Эти годы воспитали в нём уважение к простому человеку.
Однако не всё в его биографии было прямолинейным. В один из самых трудных периодов, когда финансовое положение семьи было на грани, а сам Эрик переживал кризис идентичности после затяжной реабилитации, он оказался втянут в уличную группировку MG-13 — одну из самых жестоких и молчаливых банд в пригороде. Связь была случайной, но последствия — ощутимыми.
Эрик провёл в рядах MG-13 около трёх месяцев. Он не принимал участия в убийствах, но занимался логистикой, сопровождал «грузы», учился жить в условиях, где всё решается жестом, взглядом и мгновенной реакцией. Этот опыт стал для него самым грязным, но в то же время — самым отрезвляющим. Он увидел, как живёт улица, как работают беззаконие и страх, как система коррумпирована на каждом уровне. И он ушёл — молча, без конфликтов, но навсегда. Ушёл с внутренним решением больше никогда не быть частью хаоса.
Позже он перешёл в частную охранную организацию, где начал раскрывать свои аналитические и тактические способности. В отличие от многих, он не паниковал при возникновении угроз — он действовал. Его уважали, но не любили: он был слишком прямолинеен, слишком точен, слишком бескомпромиссен. Его не интересовали корпоративные игры — он выполнял задачу, уходил, и снова возвращался, если требовалось.
Затем — LSPD. Годы патрулей, задержаний, зачисток. И спустя время — работа в USSS. Затем — взрыв, травма, боль, протезы. И новое рождение.
Настоящее время:
Сегодня Эрик снова в LSPD. Он вернулся не ради должности — ради долга. Его тело и разум теперь работают в унисон. Он патрулирует, анализирует, тренирует молодых офицеров, проводит внутренние брифинги и участвует в тактических планированиях. Он — часть структуры, но в то же время стоит над ней — как человек, который пережил больше, чем можно выразить словами.
Он живёт один, держит дистанцию от общества. Предпочитает тишину, одиночные выезды, тренировочные стрельбы и глубокую работу с текстами. Изучает поведенческую психологию, кризисную терапию, занимается ментальными практиками. Он стал больше, чем просто офицер — он система сам по себе.
Коллеги его уважают, но боятся. Его взгляд — прямой, хмурый, но не злой. Он видит слабость, но не пользуется ею. Он знает, что значит потерять всё — и подняться снова. Его боевой опыт, внутренняя дисциплина и холодный расчёт делают его ценнейшим бойцом структуры, которую он теперь не просто защищает, но и формирует изнутри.
Итоги биографии:
1. PG 1x2 (1x3 в гос.)
Опыт: служба в LSPD и USSS, спецоперации, аналитика, боевые искусства, менторство, травма, восстановление, стойкость.
2. Возможность состоять в Японской и Русской мафиях на 5+ ранге без смены фамилии.
Корни по отцу и матери, скрытая биография, уважение к традициям обеих культур.
3Невозможность стоять на коленях.
После взрыва — протезы. Не физическая слабость, а символ непреклонности.
Сегодня Эрик снова в LSPD. Он вернулся не ради должности — ради долга. Его тело и разум теперь работают в унисон. Он патрулирует, анализирует, тренирует молодых офицеров, проводит внутренние брифинги и участвует в тактических планированиях. Он — часть структуры, но в то же время стоит над ней — как человек, который пережил больше, чем можно выразить словами.
Он живёт один, держит дистанцию от общества. Предпочитает тишину, одиночные выезды, тренировочные стрельбы и глубокую работу с текстами. Изучает поведенческую психологию, кризисную терапию, занимается ментальными практиками. Он стал больше, чем просто офицер — он система сам по себе.
Коллеги его уважают, но боятся. Его взгляд — прямой, хмурый, но не злой. Он видит слабость, но не пользуется ею. Он знает, что значит потерять всё — и подняться снова. Его боевой опыт, внутренняя дисциплина и холодный расчёт делают его ценнейшим бойцом структуры, которую он теперь не просто защищает, но и формирует изнутри.
Итоги биографии:
1. PG 1x2 (1x3 в гос.)
Опыт: служба в LSPD и USSS, спецоперации, аналитика, боевые искусства, менторство, травма, восстановление, стойкость.
2. Возможность состоять в Японской и Русской мафиях на 5+ ранге без смены фамилии.
Корни по отцу и матери, скрытая биография, уважение к традициям обеих культур.
3Невозможность стоять на коленях.
После взрыва — протезы. Не физическая слабость, а символ непреклонности.
