- Автор темы
- #1
- Имя, Фамилия: Elcapo Morayas
- Дата рождения: 40 лет | 03.02.1984
- Пол персонажа: Мужской
- Цвет волос: Белый
- Татуировки : Блекворк на руках, ногах,шея и еще 2 обычные на шеи
- Цвет глаз: Зеленый
- Tелосложение: Спортивное
- Рост: 194см
- Вес: 90кг
- Ф
ото до трагедии
Детство (0-12 лет)
Меня зовут Elcapo Morayas. Я родился в Лос-Сантосе в бедной, но сплочённой семье. Мой младший брат Saabe Moraya был моим лучшим другом и верным напарником с детства. Мы жили в одном из самых неблагополучных районов города, где каждый день казался борьбой за выживание. Наш отец трудился механиком, а мать работала в нескольких местах, чтобы поддерживать семью, но, несмотря на их старания, денег всегда не хватало.
Мы с Saabe проводили много времени на улице. Хотя улицы Лос-Сантоса были опасны, для нас они были местом игр и приключений. Отец всегда говорил нам, что самое важное — это защищать друг друга, и мы старались следовать этому правилу. Однако, несмотря на то, что мы старались держаться вместе, нас постоянно окружали конфликты. Я быстро понял, что в этом городе выживает сильнейший.
В возрасте 10 лет я впервые столкнулся с серьёзными неприятностями. В нашем районе начались стычки между местными подростковыми бандами, и я оказался втянут в конфликт. Отец пытался держать нас подальше от улицы, но я был упрям и не хотел прятаться. Это был мой первый урок выживания — иногда лучше избегать конфликтов, чем сражаться.
Юность (12-17 лет)
Юность оказалась для меня периодом опасных перемен. В 13 лет я стал больше времени проводить на улице, где всё чаще сталкивался с насилием. Местные банды начали привлекать моё внимание, но я старался держаться в стороне, не желая становиться частью их мира. Однако однажды, когда мне исполнилось 16 лет, произошла трагедия, которая изменила всю мою жизнь.
В тот вечер мы с Saabe возвращались домой после встречи с друзьями. На пустынной улице нас окружила группа из другого района. Я сразу почувствовал, что назревает конфликт, но не успел предотвратить его. Оскорбления быстро переросли в драку. Один из парней вытащил нож, и в ходе схватки я получил несколько ударов по лицу. Острие ножа глубоко рассекло мою щёку, оставив длинный шрам, который простирался от скулы до подбородка. Я помню, как ощутил резкую боль, кровь мгновенно залила моё лицо, но адреналин и желание защитить брата не давали мне сдаться.
Меня доставили в больницу, где врачи наложили несколько десятков швов на лицо. Когда я впервые увидел своё отражение в зеркале, мне было страшно. Шрам был слишком заметен, и я понимал, что с ним мне придётся жить всю оставшуюся жизнь. Первое время я был в отчаянии, стесняясь выходить на улицу и общаться с людьми. Я чувствовал себя другим, словно этот шрам отделял меня от моего прошлого "я".
Я начал носить грим, пытаясь скрыть шрам. Это стало для меня своего рода защитой. С каждым днём я всё больше привыкал к этой маскировке, и она помогала мне вернуться к обычной жизни. Люди больше не обращали внимания на мой шрам, и я чувствовал себя увереннее, хотя понимал, что скрываюсь за этой маской.
Молодость (18-25 лет)
После школы я решил, что не хочу оставаться в той жизни, где каждый день может закончиться дракой или смертью. Я нашёл работу в автомастерской, решив последовать по стопам отца, который всегда был для меня примером трудолюбия и честности. Работа с машинами давала мне ощущение контроля и порядка, которого так не хватало в моей жизни.
Однако шрам продолжал меня преследовать. Каждый раз, когда я снимал грим, я видел его в зеркале и вспоминал тот день. Это стало для меня постоянным напоминанием о том, что жизнь в Лос-Сантосе никогда не бывает безопасной. Я продолжал носить грим, даже когда уже никто не спрашивал о шраме. Это был мой способ справляться с внутренними страхами.
В возрасте 21 года я начал думать о том, чтобы открыть собственное дело. Моя работа в автомастерской научила меня всему, что нужно знать о ремонте автомобилей, и я решил, что хочу попробовать что-то своё. Я начал откладывать деньги, мечтая о собственной автомастерской. Брат Saabe в это время всё больше втягивался в криминальную жизнь, и наши пути начали расходиться. Я пытался отговорить его от этой дороги, но он не слушал. Его тянуло к быстрым деньгам и опасным связям, и я понял, что больше не могу его остановить.
К 25 годам я открыл свою небольшую автомастерскую. Это был большой шаг вперёд, и, несмотря на все трудности, я гордился тем, что смог достичь своей цели. Грим всё ещё оставался моей постоянной спутницей, но я уже привык к этому. Я стал воспринимать его как часть своей жизни, часть своей маскировки от мира.
Взрослая жизнь (25-39 лет)
Когда мне исполнилось 30 лет, моя автомастерская начала приносить стабильный доход. Я нанял несколько работников и расширил бизнес. Внешне моя жизнь наладилась, и люди стали воспринимать меня как успешного механика. Однако внутри я всё ещё чувствовал, что скрываю свою настоящую сущность за гримом. Я всё ещё не был готов столкнуться со своим прошлым, и каждый день, когда я наносил грим, я вспоминал о том вечере, который изменил мою жизнь.
Тем временем, мой брат Saabe всё глубже погружался в криминальный мир. Мы с ним виделись всё реже, и это причиняло мне боль. Он стал для меня чужим, но я всё равно надеялся, что однажды он сможет вернуться на правильный путь. Каждый раз, когда я слышал о стычках между бандами, я боялся, что однажды услышу его имя среди погибших.
К 39 годам мой бизнес стал успешным. Я смог обеспечить себе и своей семье стабильное будущее, но грим по-прежнему был со мной. Никто из моих клиентов или сотрудников не знал о шраме, и я предпочитал, чтобы так оставалось. Это было моим секретом, который я не хотел раскрывать никому.
Настоящее время
Сейчас мне 40 лет, и я всё ещё ношу грим каждый день. Он стал не просто способом скрыть шрам, но и своего рода бронёй, которая защищает меня от воспоминаний и боли. Я понимаю, что это не решает моих внутренних проблем, но без грима я чувствую себя уязвимым.
Мой бизнес продолжает расти, и я горжусь тем, что смог добиться успеха, несмотря на все трудности. Шрам на моём лице давно перестал быть физической болью, но он остаётся важной частью моей жизни. Я научился жить с ним, хотя и прячу его от окружающих.
Saabe по-прежнему живёт на грани, и мы с ним видимся редко. Я до сих пор надеюсь, что однажды он вернётся и сможет найти своё место в жизни. Семья всегда была для меня важна, и, несмотря на все разногласия, я не перестаю верить в него.
Итог:
Elcapo Morayas может находиться в любых государственных структурах с татуировками на лице в качестве шрамов. Так как это никак не влияет на физическое состояние и работоспособность
- Дата рождения: 40 лет | 03.02.1984
- Пол персонажа: Мужской
- Цвет волос: Белый
- Татуировки : Блекворк на руках, ногах,шея и еще 2 обычные на шеи
- Цвет глаз: Зеленый
- Tелосложение: Спортивное
- Рост: 194см
- Вес: 90кг
- Ф
Детство (0-12 лет)
Меня зовут Elcapo Morayas. Я родился в Лос-Сантосе в бедной, но сплочённой семье. Мой младший брат Saabe Moraya был моим лучшим другом и верным напарником с детства. Мы жили в одном из самых неблагополучных районов города, где каждый день казался борьбой за выживание. Наш отец трудился механиком, а мать работала в нескольких местах, чтобы поддерживать семью, но, несмотря на их старания, денег всегда не хватало.
Мы с Saabe проводили много времени на улице. Хотя улицы Лос-Сантоса были опасны, для нас они были местом игр и приключений. Отец всегда говорил нам, что самое важное — это защищать друг друга, и мы старались следовать этому правилу. Однако, несмотря на то, что мы старались держаться вместе, нас постоянно окружали конфликты. Я быстро понял, что в этом городе выживает сильнейший.
В возрасте 10 лет я впервые столкнулся с серьёзными неприятностями. В нашем районе начались стычки между местными подростковыми бандами, и я оказался втянут в конфликт. Отец пытался держать нас подальше от улицы, но я был упрям и не хотел прятаться. Это был мой первый урок выживания — иногда лучше избегать конфликтов, чем сражаться.
Юность (12-17 лет)
Юность оказалась для меня периодом опасных перемен. В 13 лет я стал больше времени проводить на улице, где всё чаще сталкивался с насилием. Местные банды начали привлекать моё внимание, но я старался держаться в стороне, не желая становиться частью их мира. Однако однажды, когда мне исполнилось 16 лет, произошла трагедия, которая изменила всю мою жизнь.
В тот вечер мы с Saabe возвращались домой после встречи с друзьями. На пустынной улице нас окружила группа из другого района. Я сразу почувствовал, что назревает конфликт, но не успел предотвратить его. Оскорбления быстро переросли в драку. Один из парней вытащил нож, и в ходе схватки я получил несколько ударов по лицу. Острие ножа глубоко рассекло мою щёку, оставив длинный шрам, который простирался от скулы до подбородка. Я помню, как ощутил резкую боль, кровь мгновенно залила моё лицо, но адреналин и желание защитить брата не давали мне сдаться.
Меня доставили в больницу, где врачи наложили несколько десятков швов на лицо. Когда я впервые увидел своё отражение в зеркале, мне было страшно. Шрам был слишком заметен, и я понимал, что с ним мне придётся жить всю оставшуюся жизнь. Первое время я был в отчаянии, стесняясь выходить на улицу и общаться с людьми. Я чувствовал себя другим, словно этот шрам отделял меня от моего прошлого "я".
Я начал носить грим, пытаясь скрыть шрам. Это стало для меня своего рода защитой. С каждым днём я всё больше привыкал к этой маскировке, и она помогала мне вернуться к обычной жизни. Люди больше не обращали внимания на мой шрам, и я чувствовал себя увереннее, хотя понимал, что скрываюсь за этой маской.
Молодость (18-25 лет)
После школы я решил, что не хочу оставаться в той жизни, где каждый день может закончиться дракой или смертью. Я нашёл работу в автомастерской, решив последовать по стопам отца, который всегда был для меня примером трудолюбия и честности. Работа с машинами давала мне ощущение контроля и порядка, которого так не хватало в моей жизни.
Однако шрам продолжал меня преследовать. Каждый раз, когда я снимал грим, я видел его в зеркале и вспоминал тот день. Это стало для меня постоянным напоминанием о том, что жизнь в Лос-Сантосе никогда не бывает безопасной. Я продолжал носить грим, даже когда уже никто не спрашивал о шраме. Это был мой способ справляться с внутренними страхами.
В возрасте 21 года я начал думать о том, чтобы открыть собственное дело. Моя работа в автомастерской научила меня всему, что нужно знать о ремонте автомобилей, и я решил, что хочу попробовать что-то своё. Я начал откладывать деньги, мечтая о собственной автомастерской. Брат Saabe в это время всё больше втягивался в криминальную жизнь, и наши пути начали расходиться. Я пытался отговорить его от этой дороги, но он не слушал. Его тянуло к быстрым деньгам и опасным связям, и я понял, что больше не могу его остановить.
К 25 годам я открыл свою небольшую автомастерскую. Это был большой шаг вперёд, и, несмотря на все трудности, я гордился тем, что смог достичь своей цели. Грим всё ещё оставался моей постоянной спутницей, но я уже привык к этому. Я стал воспринимать его как часть своей жизни, часть своей маскировки от мира.
Взрослая жизнь (25-39 лет)
Когда мне исполнилось 30 лет, моя автомастерская начала приносить стабильный доход. Я нанял несколько работников и расширил бизнес. Внешне моя жизнь наладилась, и люди стали воспринимать меня как успешного механика. Однако внутри я всё ещё чувствовал, что скрываю свою настоящую сущность за гримом. Я всё ещё не был готов столкнуться со своим прошлым, и каждый день, когда я наносил грим, я вспоминал о том вечере, который изменил мою жизнь.
Тем временем, мой брат Saabe всё глубже погружался в криминальный мир. Мы с ним виделись всё реже, и это причиняло мне боль. Он стал для меня чужим, но я всё равно надеялся, что однажды он сможет вернуться на правильный путь. Каждый раз, когда я слышал о стычках между бандами, я боялся, что однажды услышу его имя среди погибших.
К 39 годам мой бизнес стал успешным. Я смог обеспечить себе и своей семье стабильное будущее, но грим по-прежнему был со мной. Никто из моих клиентов или сотрудников не знал о шраме, и я предпочитал, чтобы так оставалось. Это было моим секретом, который я не хотел раскрывать никому.
Настоящее время
Сейчас мне 40 лет, и я всё ещё ношу грим каждый день. Он стал не просто способом скрыть шрам, но и своего рода бронёй, которая защищает меня от воспоминаний и боли. Я понимаю, что это не решает моих внутренних проблем, но без грима я чувствую себя уязвимым.
Мой бизнес продолжает расти, и я горжусь тем, что смог добиться успеха, несмотря на все трудности. Шрам на моём лице давно перестал быть физической болью, но он остаётся важной частью моей жизни. Я научился жить с ним, хотя и прячу его от окружающих.
Saabe по-прежнему живёт на грани, и мы с ним видимся редко. Я до сих пор надеюсь, что однажды он вернётся и сможет найти своё место в жизни. Семья всегда была для меня важна, и, несмотря на все разногласия, я не перестаю верить в него.
Итог:
Elcapo Morayas может находиться в любых государственных структурах с татуировками на лице в качестве шрамов. Так как это никак не влияет на физическое состояние и работоспособность
